Из книги Алины Фернандес "Мой отец - Фидель Кастро" о Гаване.
"Гавана была для меня тем городом, в котором хотелось бы прожить всю свою жизнь.
Со всех сторон кгороду подступало море, и вместе с ним повсюду распространялся запах селитры, приводя в брожение воздух Гаваны. Поэтому этот город был вечно новым. Он всегда источал запах только что распиленной древесины, а его палитра красок дышала свежестью.
Город, напоенный солнцем и солью. Колдовской город. Он весь был пропитан дурманящими запахами. В нем всегда царила особая атмосфера. Его белые ночи опьяняли и сводили с ума. Я не знаю другого города в мире, который был бы настолько женственным, как Гавана.
В старом квартале Гаваны - с его каменными строениями, потемневшими от дыма и времени, с витражами, венчающими полумесяцами огромные окна зданий, с витыми решетками многочисленных балконов - кастильская мужественность скрывалась за изобилием гнутых линий.
Приходя в старый квартал, этот пуп города, вы попадали во власть его черепичных крыш, деревянных обшивок и колонн, теней и узких мощеных улочек, которые уносили вас в тихую гавань сиесты. Ее одежды были окрашены в пастельные тона. Она ждала вас там, между колонн, под арками.
К тому времени, как просочиться в жилища горожан, воздух города терял свой экстравагантный, головокружительный колорит. В поисках этой потери кубинцы бросались в объятия ночной Гаваны. Они играли в домино, наслаждались свежестью, беседуя под арками. Они покупали устриц на углу улицы. Они выдыхали немыслимые запахи всех фруктов, которые создал Творец. Они услаждали себя ароматным кофе прямо здесь, под открытым небом. В воздухе парил дух суровой расточительности. Казалось, перед вами в любой момент мог непринужденно продефилировать какой-нибудь мулат из романа XIX века. Со скамейки Прадо вы могли наблюдать ход самой истории.
Это был город-космополит, город радости, город веселья. У него была ночная жизнь, наполненная тайнами и любовью. Город был необычайно красив. Даже квартал "нуворишей" выглядели элегантно. Гавана отличалась какой-то необыкновенной легкостью, простором и обилием света.
Как только Фидель пришел в Гавану, город стал на глазах меняться, уподобляясь женщине, которая в полном расцвете красоты и великолепия отдает себя во власть еще не появившихся морщин. Город начал безвременно стареть.
...
Но страшнее танков были люди. За какие-нибудь сутки они поменяли свой радостный смех на разрушительную ярость. Фидель превратил их в истериков. Менее чем за два дня в городе не осталось ни одного отеля в приличном состоянии, ни одного неразбитого стекла, ни одной целой машины. Все, что Фидель называл в своих торжественных речах "символами тирании", было разбито, разрушено, изгажено, уничтожено.
Все революции похожи друг на друга, как близнецы."
И дальше понеслось - голод, чистки, город и деревня (т.е. деревню в город, а город в деревню), социалистическое строительство, as we know it......
Конечно, можно усомниться в том, насколько хорошо она помнит дофиделевскую Гавану, Алине Ф. было года четыре. Но мне нравится :)
В книге она больше пишет о своей жизни на Кубе, чем о Фиделе. Но Фидель всегда существовал как бы за кулисами, иногда появляясь из-за них. При этом неважно, оказывал ли он этой своей "внебрачной семье" знаки внимания и поддержки или нет - Алине от этого было мало радости. То на нее смотрели как на маменькину дочь, то бегали как от чумы.
Перевод с французского издания. За перевод не отвечаю - особенно селитра удивила, чтобы это могло быть на самом деле?
И вот еще - суровая расточительность - это стоит обдумать!
ЗЫ. А вот что один из моих френдов
unokai отснял совсем недавно на Кубе - надеюсь он не будет возражать против цитирования :)
http://unokai.livejournal.com/77993.html#cutid1
http://unokai.livejournal.com/78102.html#cutid1
"Гавана была для меня тем городом, в котором хотелось бы прожить всю свою жизнь.
Со всех сторон кгороду подступало море, и вместе с ним повсюду распространялся запах селитры, приводя в брожение воздух Гаваны. Поэтому этот город был вечно новым. Он всегда источал запах только что распиленной древесины, а его палитра красок дышала свежестью.
Город, напоенный солнцем и солью. Колдовской город. Он весь был пропитан дурманящими запахами. В нем всегда царила особая атмосфера. Его белые ночи опьяняли и сводили с ума. Я не знаю другого города в мире, который был бы настолько женственным, как Гавана.
В старом квартале Гаваны - с его каменными строениями, потемневшими от дыма и времени, с витражами, венчающими полумесяцами огромные окна зданий, с витыми решетками многочисленных балконов - кастильская мужественность скрывалась за изобилием гнутых линий.
Приходя в старый квартал, этот пуп города, вы попадали во власть его черепичных крыш, деревянных обшивок и колонн, теней и узких мощеных улочек, которые уносили вас в тихую гавань сиесты. Ее одежды были окрашены в пастельные тона. Она ждала вас там, между колонн, под арками.
К тому времени, как просочиться в жилища горожан, воздух города терял свой экстравагантный, головокружительный колорит. В поисках этой потери кубинцы бросались в объятия ночной Гаваны. Они играли в домино, наслаждались свежестью, беседуя под арками. Они покупали устриц на углу улицы. Они выдыхали немыслимые запахи всех фруктов, которые создал Творец. Они услаждали себя ароматным кофе прямо здесь, под открытым небом. В воздухе парил дух суровой расточительности. Казалось, перед вами в любой момент мог непринужденно продефилировать какой-нибудь мулат из романа XIX века. Со скамейки Прадо вы могли наблюдать ход самой истории.
Это был город-космополит, город радости, город веселья. У него была ночная жизнь, наполненная тайнами и любовью. Город был необычайно красив. Даже квартал "нуворишей" выглядели элегантно. Гавана отличалась какой-то необыкновенной легкостью, простором и обилием света.
Как только Фидель пришел в Гавану, город стал на глазах меняться, уподобляясь женщине, которая в полном расцвете красоты и великолепия отдает себя во власть еще не появившихся морщин. Город начал безвременно стареть.
...
Но страшнее танков были люди. За какие-нибудь сутки они поменяли свой радостный смех на разрушительную ярость. Фидель превратил их в истериков. Менее чем за два дня в городе не осталось ни одного отеля в приличном состоянии, ни одного неразбитого стекла, ни одной целой машины. Все, что Фидель называл в своих торжественных речах "символами тирании", было разбито, разрушено, изгажено, уничтожено.
Все революции похожи друг на друга, как близнецы."
И дальше понеслось - голод, чистки, город и деревня (т.е. деревню в город, а город в деревню), социалистическое строительство, as we know it......
Конечно, можно усомниться в том, насколько хорошо она помнит дофиделевскую Гавану, Алине Ф. было года четыре. Но мне нравится :)
В книге она больше пишет о своей жизни на Кубе, чем о Фиделе. Но Фидель всегда существовал как бы за кулисами, иногда появляясь из-за них. При этом неважно, оказывал ли он этой своей "внебрачной семье" знаки внимания и поддержки или нет - Алине от этого было мало радости. То на нее смотрели как на маменькину дочь, то бегали как от чумы.
Перевод с французского издания. За перевод не отвечаю - особенно селитра удивила, чтобы это могло быть на самом деле?
И вот еще - суровая расточительность - это стоит обдумать!
ЗЫ. А вот что один из моих френдов
unokai отснял совсем недавно на Кубе - надеюсь он не будет возражать против цитирования :)http://unokai.livejournal.com/77993.html#cutid1
http://unokai.livejournal.com/78102.html#cutid1
- Настроение:
curious
Профиль
- perlovka_blog
- perlovka_blog
Comments
Да, конечно, воспоминания четырехлетней девочки о прелестях ночной (и не только) дофиделевской Гаваны звучат странно. Наверное, они включают в себя еще и воспоминания окружающих, да и некоторое домысливание.
Недавно жена моего шефа съездила на Кубу. Приехала в ужасе, кляня все на свете. Сначала в аэропорту кубинские таможенники перетрясли весь ее багаж, по ее словам, "до последних трусов", потом в отеле испанской сети Sol Melia ее кормили исключительно макаронами, а на вопрос, где же обещанные омары, с горькой усмешкой сообщили, что последнего выловили еще при Батисте. В результате, бедняга, чуть не утонула и свернула себе шею, перекувернувшись пару раз в прибое. Приехала обратно в глубокой депрессии и еще месяца четыре лечила шею.
Хося несколько лет назад ездил в Коста-Рику через Гавану и ночевал в аэропорту. Он там слушал таааааакие странные разговоры... мда... Например, приход на работу работников аэропорта более-менее во время вызывал удивление окружающих. Оказывается, общественный транспорт там не ходит. Все ездят на попутках. Следовательно не то, что приход на работу во время, а вообще приход на работу становится делом случая. Да и любое дело в принципе тоже: нельзя ни о чем договориться, ничего спланировать. Ведь никто заранее не может знать, доберется ли он до места или нет.
Еще я вспоминаю мое общение с кубинцами еще в социалистическую бытность России. Помню, как они рвались в магазины, в которых, к слову, не было ничего путного, по моему мнению. Однако, мне было сказано, что наши советские магазины - это верх изобилия. И если бы такой магазин каким-то чудом вдруг оказался на Кубе, его бы унесли вместе со строительными конструкциями.
Еще помню рассказы одной коллеги, у которой был муж кубинец и она жила то в Москве, то на Кубе. Она говорила, что все городские парки там засажены овощами. Но ее семья не страдает, потому что получает из распределителя какой-то паек (одну курицу в неделю и проч.)
Вообще, я на Кубу не хочу.
Совсем не хочу вспоминать наше соц.прошлое.
Отправить тебе ничего не могу. Не проходит. попыталась уменьшить фотографии - все равно не проходит. Мда, подумаю...
Чушь, наверно, это должно было быть "К оружию!"??