... ну не могу я Быкова читать.... В ушах стоит голос Радзинского. И при этом если Быкова я никогда не слышала, Радзинского я никогда не читала. Теперь еще к виртуальному голосу Быкова-Радзинского примешивается ржуще-икающая интонация ТВ-ведущего, кажется, с "Культуры", который в своей передаче рассказывает про всякую всячину. Голос у него то вверх, то вниз.... специально его взяли что ли, "лицом передачи". Его, поди, замучали на занятиях практической фонетикой английского языка.... Ну ладно. Время от времени отрываюсь от "Бориса Пастернака", потом опять берусь - и опять.... Голоса! "Доктор, я слышу голоса"... что же делать...
А вот интересный фрагмент из книги Быкова. Навеяло - тут давеча
tapirr писал о священнике, которого подвозил некий "добрый человек". Подвозил, подвозил, а потом мобильный отнял и выпихнул из машины чуть не на ходу. Священник сломал руку. Так вот - обратно к книге. Фрагмент из переписки Пастернака с кузиной Ольгой Фрейденберг. Не знаю, когда это было (в конце 40-х? Фрейденберг было уже около 50-ти), но при советской власти, как видите:
Фрейденберг пишет: "Подходит трамвай. Один советский гражданин, желая влезть, со всего размаха бросает меня головой о мостовую. Я падаю плашмя, лбом о камни. Гражданин, слава богу, в трамвай попадает. Остановка пустеет, кто-то с ужасом шепчется надо мной, но никто не помогает встать. Первое, что я сознаю, это ощущение сознанья. Потом - есть ли у меня глаза. Есть. Встаю, обливаясь кровью. На земле вижу свою кровь. Теперь сверлит одна мысль: мама! Я должна, во что бы то ни стало, вернуться домой, но не идти в больницу. Иду, обливаясь кровью: платок носовой сам капает на пальто. Поднимаюсь. Вот наша дверь. Бросаюсь в ванную, оттуда говорю маме, что упала. Только после этого вхожу, подхожу к зеркалу. О ужас! Я вижу над переносицей огромную дыру и в ней - свою лобную кость. (...) Я лежала долго. У меня было сотрясение мозга, и меня лечили и терапевт, и психоневролог, и хирург".
И ответ Пастернака: "Дорогая Оля! Ошеломлен твоей открыткой. Как счастливо ты, сравнительно, отделалась! А может быть, и рана зарастет совсем гладко? Ай-ай-ай, ты подумай! Это ты, наверное, соскочила в обратном направлении (постоянная Зинина привычка)." И далее о другом.
Возникает несколько вопросов:
1) Когда было больше "духовности" - тогда или сейчас?
2) Ну и "открытка" же была... а ведь это еще не все письмо О. Ф. Или почерк у нее был воистину бисерный.
3) От реакции Пастернака .... офигеваю, дорогая редакция.
А вот интересный фрагмент из книги Быкова. Навеяло - тут давеча
tapirr писал о священнике, которого подвозил некий "добрый человек". Подвозил, подвозил, а потом мобильный отнял и выпихнул из машины чуть не на ходу. Священник сломал руку. Так вот - обратно к книге. Фрагмент из переписки Пастернака с кузиной Ольгой Фрейденберг. Не знаю, когда это было (в конце 40-х? Фрейденберг было уже около 50-ти), но при советской власти, как видите:Фрейденберг пишет: "Подходит трамвай. Один советский гражданин, желая влезть, со всего размаха бросает меня головой о мостовую. Я падаю плашмя, лбом о камни. Гражданин, слава богу, в трамвай попадает. Остановка пустеет, кто-то с ужасом шепчется надо мной, но никто не помогает встать. Первое, что я сознаю, это ощущение сознанья. Потом - есть ли у меня глаза. Есть. Встаю, обливаясь кровью. На земле вижу свою кровь. Теперь сверлит одна мысль: мама! Я должна, во что бы то ни стало, вернуться домой, но не идти в больницу. Иду, обливаясь кровью: платок носовой сам капает на пальто. Поднимаюсь. Вот наша дверь. Бросаюсь в ванную, оттуда говорю маме, что упала. Только после этого вхожу, подхожу к зеркалу. О ужас! Я вижу над переносицей огромную дыру и в ней - свою лобную кость. (...) Я лежала долго. У меня было сотрясение мозга, и меня лечили и терапевт, и психоневролог, и хирург".
И ответ Пастернака: "Дорогая Оля! Ошеломлен твоей открыткой. Как счастливо ты, сравнительно, отделалась! А может быть, и рана зарастет совсем гладко? Ай-ай-ай, ты подумай! Это ты, наверное, соскочила в обратном направлении (постоянная Зинина привычка)." И далее о другом.
Возникает несколько вопросов:
1) Когда было больше "духовности" - тогда или сейчас?
2) Ну и "открытка" же была... а ведь это еще не все письмо О. Ф. Или почерк у нее был воистину бисерный.
3) От реакции Пастернака .... офигеваю, дорогая редакция.
- Настроение:
cold
Comments
так что дело не во времени, а в человеке.
Ой, кстати..... сейчас цитатну самого.... сейчас найду..... вот, отметила утром карандашиком: "Такое пышное многословие свойственно именно разночинной интеллигенции, недавно овладевшей словом и не умеющей скрыть свой восторг по этому поводу". Это - о Пастернаке. А как будто о себе, любимом :)
Быков, если честно, меня достал: то с Донцовой дерется (дура баба, но фиг ли ей доказывать, что ОНА НЕ ЛИТЕРАТУРА? Как будто это надо доказывать...), то политическую конъюнктуру такую блискучую и даже остроумную пишет, то Матвиенку поддерживает (еще в первый ее заход, от чего потом яростно открещивался)...
А пара стихов у него была - действительно СТИХОВ...
Другими словами "духовность - внебрачный ребенок редактора". Дискурс.
Духовность - все наше навсегда.
Это тут такой молодежный порыв организовали не так давно, с обостренным патриотизмом. Они должны быть очень духовны by default.
У меня есть несколько примеров духовно возвышенных идиотов.
Хотя гении часто тоже не подарки для людей вокруг них.
А реакция Пастернака - да бог с ней!
Но странная все-таки.
не знаю! Хочу понять :) Сегодня, кстати, в одном журнале прочла колонку Быкова на политическую тему. Хороша она или плоха - неважно. Но "Радзинский" молчал. Хотя стиль письма был достаточно цветистым.
Я вот еще "Времечко" посмотрю - сделаю исключение для телевизора ради такого случая - может и раскроется тайна сия.
А вот о быкове определённого мнения скорее нет...
И меня шокировало то, что "Пастернак" написан как бы "голосом Радзинского" из ти-ви. С такими интонациями.... вот чепуха, господа присяжные заседатели :)